Уроки сорок первого
В четыре часа утра 22 июня 1941 года войска Германии и ее союзников общим числом 5,5 миллионов человек перешли советско-германскую границу. Так началась Великая Отечественная война. Война, о которой написаны сотни тысяч книг и статей, будет еще долго оставаться, как ни странно, большим белым пятном в нашей истории и поводом для ожесточенных споров. Слишком много она принесла крови, боли и унижения, чтобы чей-то один взгляд на нее стал считаться истиной во всех инстанциях.
Страшный вопрос: «Почему?»
Центральным местом в спорах будут оставаться причины поражения Красной армии в 1941 году. Почему армия, имевшая превосходство над противником по самолетам и танкам в два-три раза, допустила сдачу Киева, блокаду Ленинграда и подход врага вплотную к Москве? При этом привычно будут забывать тот факт, что в 1940 году объединенные войска французов и англичан, имевшие над немцами превосходство абсолютно во всем, проиграли войну с Гитлером за Францию в течение сорока дней.
И все же, почему СССР в 1941 году терпел многочисленные поражения, если потом почти в одиночку разгромил самого сильного на планете противника? Ларчик здесь открывается легко, одним щелчком, но с долгим противным скрипом. Основная стратегическая ошибка, которая привела к поражениям первого года войны не является секретом, как минимум, полвека. Она заключается в близком расположении наших корпусов и дивизий к границе. Немцы, используя отработанную ими в Польше и Франции стратегию блицкрига (молниеносной войны), танковыми ударами охватывали огромные массивы, окружая советские войска. Поскольку современная война ведется с применением огромного количества снарядов и горючего, то окруженные войска, лишившись подвоза необходимого, быстро оказываются бессильными перед противником.
Но кто же расположил огромные массы советских бойцов близко к границе или, по крайней мере, не отвел их? А вот правдивый ответ на этот вопрос – и есть тот самый противный скрип при открывании ларчика с тайнами. Стратегию будущей войны всегда и везде разрабатывает Генеральный штаб. Войска располагаются в соответствии с разработанной стратегией. А должность начальника Генерального штаба Красной армии с января 1941 года занимал Георгий Константинович Жуков – будущий Маршал Победы и будущий спаситель Отечества от беды не менее страшной, чем нашествие фашистов, – от Лаврентия Берия. Именно он арестовал всесильного Берия.
Место начальника Генерального штаба – было не его место. Жуков – харизматичный полководец, он в бою, как рыба в воде, но не кабинетный стратег. Доказательством чему является вся его дальнейшая деятельность во время войны. Сталин, освободив Жукова от должности начальника Генерального штаба, отправлял его на самые проигрышные участки фронта. Жуков спас Ленинград от захвата, он руководил обороной столицы, он командовал декабрьским ударом советских войск под Москвой, ставшим первой крупной победой над фашистами.
Теоретически стратегия блицкрига была хорошо известна военным сороковых двадцатого столетия. Другое дело, что ею мало кто владел на практике. А Жуков владел. Он ее отработал во второй половине лета 1939 года в боях против японцев у реки Халхин-Гол. За победу над японцами и получил первую из своих четырех Звезд Героя Советского Союза.
Для реализации плана боевых действий большими подвижными группами и располагались войска в западных военных округах. При своевременном получении приказа Красная армия, имея конкретные цели для ударов, могла действовать прорывами на обхват противника. Вот почему таким важным был первый день войны. Его-то Ставка и проиграла. Да, полпервого ночи 22 июня в войска ушла директива о возможном нападении немцев, но имелась в документе роковая фраза – «не поддаваться ни на какие провокационные действия». А как определишь, где настоящее нападение, где провокация? Слово «война» в директиве вообще не упоминалось.
Неудачи сорок первого кроются и в коварстве нападения Германии на СССР. Даже по понятиям такого аморального дела, каковым является война, Гитлер действовал за рамками всех приличий. Германия не разорвала договор о ненападении от 1939 года, не предъявила хотя бы формальных требований. Даже в ноте посла Германии в СССР В. Шуленбурга, озвученной в шесть утра 22 июня и содержавшей массу претензий к поведению СССР на международной арене, не было необходимых по протоколу слов: «С этого момента наши страны находятся в состоянии войны». Прослушав документ, нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов спросил: «Это война?». Шуленбург в ответ молча развел руками. Понимай, как знаешь.
И все же главная причина поражений советских войск в 1941 году не в расположении войск и не во внезапности удара, а в отсутствии боевого опыта. В первые месяцы войны советские войска в умении воевать заметно уступали немецким, где почти все генералы и большинство солдат прошли обкатку боевыми действиями в Польше и Франции.
Война с русскими – не прогулка
Немцы очень грамотно начали войну. Разбомбили ближайшие аэродромы и военные городки. Диверсионные группы, засланные загодя на советскую территорию, разрушали телефонную связь между штабами и войсковыми соединениями, атаковали командные пункты. Хаос внесли большой.
За сутки немецкие войска проходили по 30-50 километров. В «котлах» окруженными оказывались полки, дивизии и целые армии. Уничтожались одни окруженные подразделения, тут же окружались другие. По стране, казалось, двигался огромный экскаватор. Военный министр США Стимсон предлагал президенту Рузвельту в своей международной деятельности исходить из предположения, что русские дольше трех месяцев не продержатся.
Шансов на победу у русских оставалось все меньше и меньше. План Гитлера о победе над СССР в течение нескольких месяцев претворялся в жизнь на глазах. «К ноябрю 1941 г., – пишут авторы учебника «История СССР», изданного в 1982 году под редакцией Е. Н. Артемова, – враг захватил территорию, где до войны проживало около 40 % советского населения, выплавлялось 68 % чугуна, 58 % стали, добывалось 63 % угля, производилось 38 % валовой продукции зерна».
Но германские генералы и политики задолго до ноября стали понимать, что их фюрер ошибся. Министр пропаганды Геббельс уже 2 июля так описывал в дневнике положение дел на Восточном фронте: «О «прогулке» не может быть и речи… Наши солдаты еле справляются».
Многие пограничные заставы погибали до последнего бойца без единого поднявшего вверх руки. Красноармейцы проводили самоубийственные контратаки при позиционной войне. Танковые корпуса без воздушной поддержки преодолевали сотни километров, катясь навстречу врагу. Вроде все неправильно – потери везде огромные. В наше время вышла масса фильмов, статей и книг, где осуждается подобная тактика. Сейчас модно все действия Красной армии 1941 года подавать как непрофессиональные. А если бы наши сидели в обороне и их постоянно окружали бы – было бы лучше? Сейчас просто забыто, что теми контратаками и встречными танковыми ударами было перемолото 50-60 % техники противника. Вражеские танковые дивизии пополнялись – и снова таяли.
Из статьи в статью кочуют цифры наших потерь в авиации в первый день войны – 1200 самолетов на разбомбленных аэродромах. А вот другая цифра – 1284 немецких самолета, сбитых нашими летчиками за первый месяц войны, почти неизвестна. Англичане же за всю свою войну с немцами, а начали они ее почти на два года раньше, сбили всего 1733 единицы люфтваффе.
В ноябре немецкие генералы, стоявшие перед Москвой, просили у Гитлера хотя бы одну свежую дивизию, ее, на их взгляд, хватило бы, чтоб ворваться в советскую столицу. Не сумел фюрер найти дивизию – резервов ноль!
Вроде бы война в России велась фашистами, как в Европе. Танковые прорывы, окружение. Но, как отмечал немецкий генерал-полковник Ф. Гальдер, «русские всюду сражаются до последнего человека. Лишь местами сдаются в плен». А вот что рассказывал генерал-полковник А. Йодль на Нюрнбергском процессе о поведении окруженных красноармейцев под Вязьмой: «Окруженные русские армии оказывали фанатичное сопротивление, несмотря на то, что последние 8-10 дней были лишены какого-либо снабжения. Они питались буквально корой и корнями деревьев, так как отошли в непроходимые лесные массивы, и попадали в плен уже в таком истощении, когда они были едва ли в состоянии передвигаться».
Кстати, немецких солдат в плен Красной армии и ее союзникам сдалось около 11 миллионов. Больше половины армии. Согласно российским официальным источникам, количество советских военнопленных составляет четыре миллиона человек.
Известно, русские долго запрягают да быстро ездят. С ноября 1942 года советские войска, используя тактику обхватов вражеских войск, безраздельно завладели инициативой на поле боя. Что же в результате? На Восточном фронте немцы и их союзники потеряли 10 млн. 345 тыс. солдат и офицеров. Наши потери в боях 1941-1945 гг. составили 11 млн. 520 тыс. погибшими. Соотношение потерь вермахта и Красной армии 1:1,1. То есть мы потеряли на десять процентов больше, чем немцы и их союзники. Но всего на десять процентов! А не в три-четыре раза больше, как принято считать до сих пор.
Поэтому давайте, постоянно помня о поражениях сорок первого, не станем забывать и об уроках этого года, которые вылились в победы других лет Великой Отечественной войны.
Виктор Гоношилов