Казахский патриот россии
Улица Чокана Валиханова в Омске – одна из самых красивых. За что ее любит студенческая молодежь, склонная ко всему необычному. Наверное, и саргатчанам будет интересно узнать побольше о человеке, чье имя носит эта улица.
Жизнь Чокану выпала короткой – неполных 30 лет, зато насыщенной и яркой. В ней было все: опасные путешествия, страстная любовь, создание серьезных научных трудов (пять томов!). И он, что главнее всего, у родного казахского народа заслужил великий титул – Просветитель. Первый историк, первый этнограф, первый писатель, первый художник.
Умный сын хорошего отца
На свет степной гений появился в ноябре 1835 года (точный день рождения не известен). Его семья – семья знаменитых казахских аристократов. Предки были ханами, возглавлявшими два из трех казахских жузов. Бабушке Чокана, ханше Айганым, за преданность русскому престолу Александр I выстроил внушительных размеров поместье с мечетью. «Родная его бабка по отцу – вдова хана Валия, – писал П.П. Семенов-Тян-Шанский в книге «Путешествие в Тянь-Шань», – со своими детьми осталась верной России в то время, когда остальные ее родичи, дети хана Валия от первого брака и его братья, не хотели признавать того, что хан Валий принял русское подданство».
В отличие от многих соплеменников, Чокан с детства не знал нужды. Семья имела обширные пастбища для выпасов. Отцу юного султана, Чингису Валиевичу, неплохое содержание давали должности старшего султана округа и областного советника по выборным делам. С годами дослужился до звания полковника, получил от царя дворянское достоинство.
Чокан Валиханов – тот редкий случай, когда судьба не испытывала талантливого человека на излом в детстве или юности. Стоило ему в четыре года выучиться читать на восточных языках, тут же к его услугам появился наставник. Начав лет с шести рисовать, он получил в учителя лучших специалистов России. В русской крепости Кушмурун Омской области (ныне Костанайская область Казахстана), где находилась ставка отца, часто гостили имперские топографы. Они охотно давали мальчику уроки.
Едва в малолетнем султане проснулся интерес к национальным эпосам – сказители появились как по мановению волшебной палочки. Часами находились в юрте, открывая очарование степных преданий. Мальчик не просто слушал народные сказания, он записывал их. И не баловства ради. Отца кто-то из русского начальства попросил поставлять рукописные варианты устной казахской мудрости. Так, с помощью отца Чокан обрел первый опыт владения пером. И он с полным правом равнялся на старшего по роду.
Его отца, Чингиса, мать отдала в омскую Азиатскую школу, когда парню, не понимавшему ни слова по-русски, исполнилось двадцать лет. Великовозрастным переростком, как Ломоносов, сидел среди малолетних парнишек, выслушивал насмешки. Не выдерживал, сбегал домой. Мать, четко видевшая будущее Степи в составе Российской империи, возвращала в школу. Три долгих года мучений. Зато русский язык освоил, благодаря чему получил хорошую основу для карьеры.
Наверняка Чингис рассказывал сыну в ничего не значащих домашних беседах, как трудно ему приходилось в Азиатской школе, как трудно ему приходится сейчас, когда необходимо одновременно угождать и землякам, и областной администрации. А юный Чокан мотал на ус.
Осенью 1847 года, после того, как сыну стукнуло двенадцать, Чингис Валиханов отвез его в город на Оми для зачисления в кадетский корпус. Сибирский кадетский корпус, благодаря высокому качеству обучения, называли омским Царскосельским лицеем.
Паренек, неважно говорящий по-русски, вскоре стал заметной фигурой на курсе. Через два года преподаватели уже прочили ему карьеру выдающегося ученого.
Сразу надо сказать, что в Сибирском кадетском корпусе он находился на особом, привилегированном, положении. Ученик ведь был не простого роду племени – султан, степной царевич, белая кость. По выходным его забирал к себе домой кто-нибудь из преподавателей. С Чоканом наставники делились книгами из личных библиотек, вводили в лучшие семьи города.
Заботу о себе окупил быстро. В 17 лет написал первую исследовательскую работу – «Ханские ярлыки Тохтамыша». Его интерес в науке определился рано и остался навсегда – Степь! История и обычаи коренных народов. Всю жизнь он будет работать над родословной казахов, он же откроет для мира великую киргизскую легенду о национальном герое Манасе.
Вопреки болезни
После окончания кадетского корпуса судьба делает Чокану особенно большой подарок – выпускника берет в адъютанты генерал-губернатор Западной Сибири Г.Х. Гасфорд. Любой свой проект Густав Христианович любил обосновывать с научной точки зрения, что стало настоящей удачей для Чокана. Гасфорд поручал ему готовить пояснительные записки. Адъютанту, выполняя волю начальства, приходилось с утра до вечера сидеть в Омском архиве. Тут история Степи открывалась молодому человеку со всех сторон и с самых потаенных ее низин.
Есть ощущение, что Чокана, казаха по крови и патриота Русского государства по мировоззрению, Гасфорд готовил для великой роли на службе императору. То ли степного генерал-губернатора, то ли царского премьер-министра. Иначе чем можно объяснить, что он направлял совсем юного султана для разбора споров между казахскими родами? По его же распоряжению Чокан объездил чуть ли не все степные владения России. Виданное ль дело, Валиханова командировали даже в китайский город Кульджу с заданием укрепить экономические связи с Поднебесной.
Из каждой экспедиции офицер возвращался в Омск с кипами записей и рисунков. А так как он не отличался особым здоровьем, то почти после каждой экстремальной поездки сваливался больным.
Проблемы с собственным здоровьем Чокан научился использовать в интересах науки. Во время вынужденных прогулов, когда нет сил появляться на службе, вытаскивал из памяти все, что не записал в ходе экспедиции, и переносил на бумагу. Прекраснейшее для путешественников умение.
Узловой в биографии Чокана, как ученого, стала декабрьская 1856 года встреча с П.П. Семеновым-Тян-Шанским. С его подачи султана Валиханова в феврале 1857 года примут (заочно!) в Императорское Русское географическое общество. По совету же Петра Петровича генерал-губернатор Гасфорд снарядил своего адъютанта с разведывательной целью в Кашгарию, буйную суверенную с Россией территорию. Чокан под личиной азиатского купца проник в неведомые для европейцев земли. Заключил положенный для приезжего торговца временный брак. Прожив несколько месяцев в Кашгаре, заслужил полное доверие местной элиты. Когда появились слухи о проникшем в город русском шпионе, то именно у Чокана спрашивали, кто из чужестранцев мог им быть.
Десять месяцев, вместе с переходами, длилась экспедиция. Каждый день мог стать для омского офицера последним. Зато она принесла ему мировую известность. Научный отчет перевели во Франции и Англии. Интерес подогревался несколькими обстоятельствами. Во-первых, борьбой великих держав за колониальное влияние в Азии. Во-вторых, Чокан раскрыл тайну исчезновения немецкого географа Адольфа Шлагинтвейта, о судьбе которого много гадали в Европе. Путешественника казнили в Кашгаре.
Знаменитый Чокан Валиханов поселяется в Санкт-Петербурге. Повышен в звании, поощрен деньгами, награжден орденом Святого Владимира для мусульман. Желанный гость в любом доме. Много работает: выступает с докладами, пишет статьи, уточняет азиатские карты. Сибаритствует, как обычно, когда живет в городе. Конный выезд, шампанское, гаванские сигары.
Нашего героя подкосила беда, общая для переехавших в Европу степняков. Чахотка (туберкулез – по-современному) поставила крест на его столичной деятельности. Диета без баранины и кумыса бьет по здоровью любого азиатского батыра, а по Чокану, никогда не отличавшемуся крепостью, она ударила особенно больно.
Пришлось возвращаться домой. Полностью поправиться Чокану не удалось. Случился у него злосчастный роман с замужней женщиной, а больному чахоткой положено лежать не двигаясь и ни о чем не переживать. Больные легкие требуют абсолютного покоя. Так, кстати, сибирские врачи ему и советовали. Но молодость брала свое. Развязался с любовным треугольником, ввязался в борьбу за выборную должность старшего султана Атбасарского округа.
Выборы выиграл, но генерал-губернатор по формальным основаниями, Чокан не подал в отставку с прежнего места службы, в должности его не утвердил. На месте Гасфорда находился другой человек.
Молодость мешает лечиться, она же мешает прохлаждаться без дела. Занимается наукой, работает в комиссии по судебной реформе. И совершает самую крупную ошибку в жизни. Летом 1864 года участвует в военном походе генерала М.Г. Черняева по освобождению мусульман – казахов и киргизов – из-под влияния Кокандского ханства. Никто не знает, что произошло между ним и руководителем похода. В советское время, когда в общественное сознание вбивалось мнение о России как о тюрьме народов, властвовала гипотеза о конфликте между жестоким завоевателем Черняевым и демократом Валихановым.
Теперь же, когда стал известен фрагмент письма Чокана к Г.А. Колпаковскому от 14 января 1865 года, ситуация выглядит совершенно запутанной. Похоже, никакого конфликта не было. Чокан Валиханов не только не возмущался действиями генерала, а, напротив, считал совершенно оправданным присоединение азиатских территорий к России. Вот строчки из его письма: «Я не знаю правительственных видов и начертаний, но своим казацким умом рассуждаю так: если нам нужен Ташкент и вообще если мы думаем утвердить наше влияние на Среднюю Азию, нам следует во что бы ни стало поколотить бухарцев и уничтожить навсегда авторитет этих торгашей, затем надлежало бы победоносно пройти в недра Центральной Азии…».
Возможно, что командующий войсками отправил офицера в тыл по простой причине – в связи с обострением чахотки. Больной Чокан останавливается в ауле султана Тезека (ныне территория Алматинской области), влюбляется в сестру хозяина, женится. Продолжает готовить статьи, ведет переписку с друзьями и знакомыми.
Скончался, не дожив до тридцати, 10 апреля 1865 года. Детей после себя не оставил.
НА СНИМКЕ: Памятник Ч. Валиханову на улице его имени (автор Азат Баярлин).
Виктор ГОНОШИЛОВ,
фото автора