И в суровые годы светило солнышко

Предоставленные сами себе, дети выполняли все домашние работы, знали, что мать придет поздно и надо помогать. Ждут-пождут, картошки нажарят, а ее все нет. Бывало, мать придет в темноте, а дети уже спят во дворе, фуфайками укрывшись…

Еды не хватало, и тогда ребятишки отправлялись в лес: собирали дикий лук, пучки, язычки, выкапывали саранки, разоряли птичьи гнезда, ставили на зайцев петли, силки на куропаток. Тогда пели: «Девчонки, пойдемте саранки копать – у моего миленка портянки видать…». Иной раз оголодают, а мамка на работе,  тогда, собравшись компанией,  шли охотиться на воробьев. Оружие – кусок толстой проволоки, согнутой зигзагом, ее запускали в стаю –  и вот уже 5-7 птичек трепыхаются в пыли. Добычу жарили над костром.

В те годы купить в магазинах одежду было почти невозможно. На фотографии 44-го  года рассмотрим ассортимент сельского магазина: детский велосипедик, балалайки, брошюры, портреты вождей, какие-то платочки, висящие, наверное, еще с довоенной поры и через всю стену угадываются слова лозунга: «Дружба… Счастье… Слава…» Может,  что-то лежало под массивным прилавком, за которым стоит продавец, ведь не случайно перед ней весы?

 Некоторые дети не знали вкуса конфет в Новый год. Бывало, заворачивали в бумажки самодельные конфетки из хлебного мякиша и на елку вешали как подарки для самых маленьких. Сахар в сельмагах давали только пайщикам по полкилограмма несколько раз в год.

 За войну народ обносился,  младшие донашивали за старшими. На фотографиях той поры видно, что даже в школу некоторые дети приходили босиком. У меня друг Миша Бабошин из такой семьи. Отец погиб, мать тетя Дуся всегда на работе. Избушка у них маленькая, внутри лавки, стол дощатый, кровать лоскутным одеялом застланная, в красном углу божница с иконой. Во дворе куры, в огороде картошка, моркошка.  Вот и все имущество. Миша есть захочет, а хлебушка-то нет. Щепками плиту затопит и на шестке жарит скибочки картошки, зерна пшеницы. Так и пообедает, и друзей угостит.

 А вот рассказ современника: «В войну и после нее на трудодни денег мало давали, рассчитывались в основном зерном. Если в семье три человека в колхозе работали, то после уборки урожая привозили им центнеров 8-10 пшеницы, часть которой приходилось продавать, чтоб купить самое необходимое: чугун, сковороду, топор, вилы. Да надо еще ребятишек в школу обуть, одеть. Жили мы в бедности, в лохмотьях ходили, но некоторым приходилось еще труднее. Помню у Р-ов родители умерли, дети весной картошку прошлогоднюю на огородах собирали, молотком разбивали, такую лепешку на плите жарили и ели».

Конечно, так жили не все. Крепкие старики на озерах Лебяжьем, Песчаном, Куреме, Тобол-Кушлы ловили рыбу. И сейчас в крутых берегах можно увидеть углубления от рыбацких избушек той поры. Всей семьей выращивали овощи.  Михайловка славилась картошкой, Андреевка – луком. Откармливали свиней. На продукты выменивали у эвакуированных одежду, обувь. К празднику даже брагу в складчину ставили. Сахару не было, так умельцы на крепкой березе самодельный пресс приделывали, из свеклы сок давили, выпаривали его – получалась сладкая патока.

И в суровые годы войны светило солнышко, цвели акации, дети учились…

Михаил Иванович САНЬКОВ, краевед