Фазенда, скорее, жива
В четырех километрах от ближайшей деревни Красный Путь обособленно от всех коммуникаций уже тринадцать лет существует и развивается крестьянско-фермерское хозяйство Дитлеров, получившее в народе название «фазенда».
Не бразильская фазенда
Даже если не был там ни разу – не заплутаешь. Чуть от деревни по автотрассе на север, потом с большака налево – по приподнятой грунтовой дороге (это кратчайший путь на Степановку). С нее накатанный проселок вильнет направо, через поле. В конце его откроется живописная картина: по бурой лощине рассыпана сотня овец, поодаль, полукружьем, вдоль болотца разбрелись коровы, бычки, телята (на вскидку: голов тридцать). За рощей «Беларусь» скатывает в рулоны солому. Направо – небольшая ферма, перед которой рядами уложены кормовые цилиндры. Хлипкая избенка – в глубине за забором, рядышком – недостроенный высокий брусовой дом. Виднеется наполовину покрытый шифером склад. В низинке за камышами блестит зеркало воды. Почти идиллия…
Тринадцать лет назад житель Красного Пути Василий Филиппович Дитлер свою домашнюю животину перевел из деревни в чисто поле (километра за четыре от селения), построил хлев, срубил неказистую избу, сделал загон, перегнал технику. Здесь – вольные выпаса, секоносы, пахотные угодья, природный водопой. И все в окружении лесов. Красота! И никому скотина не помешает, и запах навоза соседей не раздражает. Можно как угодно и сколько угодно складировать сено, размещать трактора и сельхозорудия. Почти сразу к хозяйству приклеилось название «фазенда». Так в Бразилии называли крупные землевладельческие или скотоводческие поместья с богатым домом хозяина, фермой, плантациями, домом для рабов. Мы же после бразильского телесериала «Рабыня Изаура», который показывали в конце 80-х годов, наши дома и дачи с земельными наделами, на которых надо впахивать в поте лица, стали шутейно называть фазендами, хотя это не рабский, а очень приятный труд – выращивание собственными руками овощей, пряных трав, ягод и фруктов. Но, как и тринадцать лет назад, стационарного электричества здесь нет. Сегодня на «фазенде» Дитлеров – поголовье крупно-рогатого скота, овцы, козы, гуси, индюки, свиньи. Главные работники – сам Василий Филиппович, его младший сын Василий да пастух и скотник Федор Владимирович Теплов.
Собственно сын дал новое направление хозяйству, защитив в 2016 году бизнес-проект по развитию овцеводства и получив государственный безвозмездный грант в полтора миллиона рублей.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги
Бизнес-проект предполагал разведение мериносов – особой породы овец, выведенной для получения тонкорунной шерсти. И Дитлеры на выделенные средства в марьяновском «Овцеводе» купили 54 ярочки. Взрослые ее особи способны давать по 7-8 килограммов классной шерсти. Но такой могучий состриг получают в специализированных сельхозпредприятиях, а в маленьком хозяйстве выход шерсти, ясный день, гораздо скромнее…
Василия-младшего я застал за ремонтом пресс-подборщика, купленного тоже на деньги гранта (еще была куплена дисковая косилка и стройматериалы для кошары).
– Василий Васильевич, насколько оправдывается ваш бизнес-план? – спрашиваю его.
– Сбыт шерсти – это самый больной вопрос, – грустно отвечает он. – Шерсть по большей части никому не нужна: пимокатных цехов в районах давно нет. А те 20-30 рублей за килограмм, что дают сегодня в области, разве цена за такое ценное сырье? И не повезешь же за тридевять земель несколько сотен килограммов на суконно-камвольный комбинат? Легче ее сжечь или закопать. Поэтому они тоже идут на мясо. К тому же рождаются мериносы голенькими, более слабыми по сравнению с курдючной мясной породой, им тяжелее выжить в наших условиях. В общем, руно оказалось не золотым…
Потом он пригнал трактор на «фазенду» и вместе с отцом продолжил ремонт. Пока отыскивали где-то в запасниках нужную деталь, я дивился на их хозяйство. Здесь мирно соседствуют козы и овцы, гуляют гуси и утки, куры и индюки (один из них очень осердился и норовил налететь на меня). То там, то тут разгуливали свиньи с поросятами. Наверное, свинопоголовье и сам хозяин не способен точно назвать: свиноматки уходят пороситься в лесные дебри, устраивают себе логово и дней через 5-6 приводят потомство. А где-то за леском пасутся еще и лошади.
Молочной фермой «фазенда» не стала
Многие, наверное, помнят, как ровно десять лет назад была предпринята попытка превратить хозяйство Василия Филипповича Дитлера в семейную молочную ферму. Глава района Михаил Дмитриевич Тюфягин тогда поручил помощнику главы Анатолию Петровичу Мартынову подобрать кандидатуру. для создания такой фермы. Выбор пал на Дитлера и его «фазенду» (тот согласился). «Сибирский строитель» возвел здесь небольшую ферму для беспривязного содержания стада, ее оснастили вакуумной дойкой и охлаждающим оборудованием с танкером для хранения молока. В СПК «Рассохинский» Нововаршавского района приобрели 50 высокоудойных коров. Купили бензиновый генератор для подачи электроэнергии. Но молоко, естественно, не полилось рекой. В КФХ не было привычных для рассохинских коров сенажа, концентрированных кормов, жмыха, плющенных зерен кукурузы. А час работы генератора по тогдашним ценам на бензин стоил порядка 250 рублей. Вырабатывать же электроэнергию надо было не час и не два… Но главное – необходимо было брать кредит в несколько миллионов рублей, чтобы заплатить за эту оснастку. Василий Филиппович такой кредит брать не стал. Поэтому все завезенное у него потом забрали, демонтировали…
Идея создания семейной молочной фермы, оснащение ее всем необходимым была хороша, и за нее ухватился тогдашний министр сельского хозяйства области Владимир Павлович Раров. Но все-таки это было забегание вперед. Поэтому идея провалилась. Ни один омский фермер на тот момент не был в состоянии оплатить банковскими кредитами создание с нуля животноводческой базы. И работать, не имея электричества. Развитие животноводческих фермерских хозяйств в Омской области пошло лишь после того, как стали выделяться безвозмездные государственные гранты. С 2012 года и по настоящее время.
Свечки кончились…
– Мы только недавно опомнились после той попытки. И в хозяйстве гораздо больше скотины. Сейчас вот большой склад строим для зерна, запчастей или для ремонта техники в непогоду. Делаем капитально, с использованием металлоконструкций, – говорит Василий Филиппович и тюкает молотком по карданному валу.
– Главное, напиши, что электричества нет, – напутствует меня напоследок краснопутинский фермер и тут же шутит, – а свечки кончились.
Язык у меня не поворачивается сказать ему, как говорят многие: никто вас сюда не тянул. Это очевидно: другого такого места, столь удобного для развития хозяйства трудно придумать и сыскать. Забота же властных структур – создание условий для развития сельхозпроизводства, инженерной инфраструктуры, в том числе и подвод электричества. Цена вопроса – строительство электролинии к «фазенде» – по грубым подсчетам 3 миллиона рублей. Сколько лет еще должно пройти, чтобы сюда протянулись провода? А ведь перспективное хозяйство-то, которое и сегодня обеспечивает не один десяток людей разнообразным мясом.
Олег ШИПИЦЫН, фото автора