Детский дом – военная страница Нижнеиртышской школы
95-летию Нижнеиртышской средней школы имени Михаила Николаевича Макарова посвящается
История Нижнеиртышской средней школы имени М.Н. Макарова, которой 1 сентября 2018 года исполнилось 95 лет, неразрывно связана с историей Нижнеиртышского детского дома военной поры.
Осенью 1941 года в селе Нижнеиртышское был открыт детский дом. Воспитанниками его стали дети, эвакуированные из западных областей Советского Союза: из Ленинграда, Петрозаводска, Сталинграда, Ростова-на-Дону, Новочеркасска, города Шахты. Кроме них в детском доме нашли приют местные ребятишки, оставшиеся без попечения родителей, потерявшие своих родных и близких. Разместился детский дом в сельском клубе. В нем содержалось около ста детей в возрасте от пяти до пятнадцати лет.
Из воспоминаний Нины Леонидовны Вейнберг, воспитателя детского дома в 1943-1947 годах:
«После учебы на курсах воспитателей, созданных при облоно в Омске, с июня 1943 года я стала работать воспитателем Нижнеиртышского детского дома. Директором детского дома в то время был Савинов А.И., эвакуированный из Петрозаводска, завучем – Афанасьев И.Г. из села Баженово, воспитателями – эвакуированные вместе с детьми и местные работники.
В детском доме была железная дисциплина, строгий распорядок дня: подъем в семь утра, обязательная утренняя зарядка, завтрак, общее построение на линейку. Линейка начиналась с пения гимна, пели все, и воспитанники, и воспитатели. Затем зачитывался наряд на работу. Учились ребята в две смены, поэтому и работали в две смены. Обслуживали себя сами полностью. Много работали в совхозе: пололи посевы зерновых и картофеля, косили сено, заготавливали дрова. За помощь совхозу нам выделялись продукты и пара быков для использования их на нужды детского дома.
Бытовые условия были сложные, но шла война, и иначе не могло быть. Спали дети на железных кроватях, матрасы были набиты соломой (за соломой ходили сами на совхозную ферму), подушки, правда, были перьевые, одеяла грубые, солдатские. На воспитанниках были одинаковые шинели военного образца, которые зимой согревали очень слабо. Отопление в клубе было печное, печь топилась круглые сутки, возле печи постоянно находилась дежурная няня. За детьми ночью присматривал дежурный воспитатель. Для освещения использовали самодельные коптилки, которые давали мало света, но много копоти.
На занятия в школу ребят водили строем под руководством воспитателя. Учебников не было, вместо тетрадей для письма использовали старые газеты и книги, чернила делали сами из сажи. Несмотря на суровые условия, ребята старались учиться. Нарушений дисциплины почти не было: дети понимали, что идет война, многие из них сами ее видели, пережили обстрелы, бомбежки, потеряли родных и близких, поэтому вели себя по-взрослому. Старались помогать фронту. Но как помочь – собрать посылку не из чего? Писали письма на фронт, родным, близким и просто незнакомым солдатам и офицерам. С интересом и гордостью читали ответы с фронта. Очень помогали ребятам эти письма выстоять в годы войны морально.
В свободное от учебы и работы время воспитанники занимались в кружках художественной самодеятельности, ставили пьесы, играли на сцене. В соседней деревне Увальной Битие, за семь километров, тоже был детский дом, и дети ходили в гости друг к другу, обменивались опытом, показывали свои постановки пьес. Воспитатели активно участвовали во всех ребячьих делах, старались хоть как-то облегчить им жизнь.
Когда закончилась война, детей стали отправлять в родные места. Находили их родных и близких, а затем формировали группу ребят и под руководством воспитателя отправляли на родину. К сожалению, не у всех отыскались родные, не сразу ребята могли отправиться домой и тогда, когда родные находились. Ждали своей очереди, а им хотелось попасть домой поскорее. В связи с этим участились случаи побега из детского дома».
Из письма воспитанника Нижнеиртышского детского дома Мухатазова Георгия Яковлевича своему воспитателю Вейнберг Нине Леонидовне, 1970 год:
(Георгий Яковлевич Мухатазов, 1930 года рождения, житель Ростовской области. В Нижнеитышском детском доме находился с 1941 года. В 1946 году его разыскали родные)
«Директор детдома все обещал отправить меня домой, но прошел год мучительных ожиданий, а он все обещал… Терпение лопнуло, и мы бежали. Нас было четверо. Шли пешком три дня до станции правее Омска (в Омск не пошли, так как знали, что там нас остановят). Сели на первый попавшийся поезд, который шел на Москву (конечно, на подножку). Была зима, 6 декабря 1947 года. Поезд мчался, едва у нас хватало сил удержаться от встречного ветра и мороза, который выжимал из нас все. Сил больше не было, на первой остановке мы сошли, вошли в здание вокзала и прижались к печке. Мысль о предстоящей встрече с родителями не покидала нас, это придавало нам силы. Сели на следующий поезд, проводница пустила нас в тамбур до утра. Утром на станции мы подошли к начальнице эшелона и сказали, что нас бросил проводник, забрал вещи, документы, билеты, а нас теперь выгоняют из вагона. Она поместила нас в детский вагон, в котором мы и доехали до Москвы.
Ехали трое суток, без еды и без денег, чувствовали себя нормально – детдомовская выносливость помогала. Правда один из ребят отстал: побежал ночью в деревушку за продуктами, а поезд тронулся. В Москву приехали на четвертые сутки. В метро нас задержал милиционер и отвел в детский приемник-распределитель. Через девять дней нас развезли по домам…
Дорогая, Нина Леонидовна, конечно, всем нам в детском доме было трудно, но здесь – Боже мой! Война прошла как смерч. Кругом были разбитые во время бомбежки дома, кое-где еще оставались замаскированные немецкие бомбы и снаряды. Наш дом был разрушен от налета немецкой авиации. Но все-таки я был дома! К счастью, все наши остались живы. Брат и две старшие сестры уже имели свои семьи, жили отдельно. Мама с сестрой жили на частной квартире из двух маленьких комнат с земляным полом. И все же я был рад. Еще в детдоме и в пути домой я часто напевал: «Пусть оголенные стены стоят, свалена набок ограда, я возвратился, я дома теперь, больше мне счастья не надо». Об учебе не могло быть и речи. Я был один мужчина в доме, надо было помочь семье встать на ноги.
В юношеские годы был киномехаником, потом пошел учиться на комбайнера, но пришлось работать и парикмахером, и мастером модельной обуви, и фотографом, и шофером. После учебы в вечерней школе стал директором продовольственного магазина. Затем учился в горном институте, получил специальность инженера по разработке полезных ископаемых. Я торопился жить, мне очень хотелось жить!
Нина Леонидовна, мы расстались, когда мне было 16 лет, а нашли друг друга, когда мне исполнилось уже 40… Ваше письмо мне вручили в день моего рождения. Спасибо!
О себе. Женат, есть дочь, в этом году она перешла в 7 класс, учится отлично. Живем в новом доме со всеми удобствами. Старое уже ушло… Хочу приехать, увидеть вас всех. Ничего, поживем – увидим.
…Хорошо помню Толю Кузнецова, Валю Бутакову, фамилию Варакиных помню, но внешность стерлась из памяти… Помню Кобыляеву, Володю Лапчука, Аркадия-баяниста и Сашу Сундукова, дядю Васю – безрукого завхоза, который женился на пионервожатой…
Спасибо Вам, Нина Леонидовна, что разыскали меня, что помните. Спасибо Вам, что Вы есть!»
Встреча в музее, 2003 год
В июле 2003 года Георгий Яковлевич Мухатазов приезжал в наше село.
Помню, как позвонила мне Нина Леонидовна Вейнберг: «Жора приехал, Мухатазов Жора!». Я предложил провести встречу в музее. Встреча состоялась. Но июль, лето, ученики на каникулах. Пришли братья Гафнеры, Даниил и Ярослав, ученики 7 и 8 классов, за год до этого написавшие научно-исследовательскую работу о Нижнеиртышской школе периода Великой Отечественной войны. Частью этой работы стала история Нижнеиртышского детского дома. В работе были использованы воспоминания Н.Л. Вейнберг, и Мухатазова Г.Я. ребята знали заочно. Поэтому, когда я объяснил мальчишкам, что приехал Мухатазов Жора, тот самый, из военной поры, они живо откликнулись на предложение встретиться с ним. На встрече были и учителя нашей школы: заместитель директора по урочной работе Т.И. Веденина и учитель физики С.Г. Вербицкий. Георгий Яковлевич и Нина Леонидовна рассказывали о жизни в детском доме, Георгий Яковлевич – о своем побеге и дальнейших событиях. Он неоднократно прерывал свое повествование словами: «Это что! Сейчас я слабак, плачу и плачу, была б эта встреча пораньше…». Он написал пожелание ученикам Нижнеиртышской школы, главная мысль которого: «Ребята, любите и защищайте свою Родину!».
…Прошло время. Нет уже в живых Н.Л. Вейнберг. Ушел из жизни Г.Я. Мухатазов. Мальчишки Гафнеры, умные, любознательные, талантливые, стали взрослыми. Даниил служит на границе с Монголией, капитан-пограничник, Ярослав – журналист в Москве. Но у каждого из нас, тех, кто был на той встрече с воспитанником детского дома и его воспитателем, живет в памяти эта тема. Как-то запала она в душу. Своею необычностью, что ли, суровостью и справедливостью. Жизнь Г.Я. Мухатазова подтверждает, что человек сильнее обстоятельств. Он может выдержать все, пройти через все преграды, если он идет к цели, а его дорога называется ЖИЗНЬ…
Материал подготовил Виктор Веденин, заведующий музеем Нижнеиртышской школы