О первых саргатских комсомольцах

После освобождения Прииртышья от интервентов и белогвардейцев в мае 1920 года проходила первая омская губернская конференция российского коммунистического союза молодежи (РКСМ) в здании, где ныне музей Врубеля (напротив драмтеатра). Комсомольские ячейки в селах образовались позднее.

В шестидесятые годы, поступив в университет на исторический факультет, пришел я как-то в гости к старожилам родного села Баженово Александру Степановичу и Елене Васильевне Бабошиным – первым здешним комсомольцам. Их рассказ сейчас передо мной на столе. Но особенно много сведений о саргатских комсомольцах взяты из материалов журналиста Николая Медведева, опубликованных в газете  «К новым рубежам» в 70 – 80-е годы. Его статьи о Гражданской войне, о комсомоле – ценный краеведческий материал. Николаю Александровичу  довелось записать рассказы свидетелей, он использовал архивные документы.

Как сейчас помню, Бабошины садились ужинать, Елена Васильевна поставила на стол блюдо с горячей картошкой, соль, хлеб, молоко. «Садись, Миша, с нами». Александр Степанович вспоминал: «Колчаковцы отступали, красноармейцы входили в село со стороны Михайловки и от озера Песчаного. Это произошло в конце ноября 1919 года. Первым председателем местного совета избрали Растегаева».

В следующем году из Тюкалинска приехал в Баженово член уездного комитета РКСМ Мигунов и провел собрание молодежи, на котором призвал желающих вступать в комсомол.  Заявление написали 6 человек: Ефим Беззубов, Фрося Меньшинина, Илья Потапов, Петр Прокопьев, Александр Бабошин. Его избрали секретарем.  Вскоре комсомольская организация (ячейка) села  увеличилась до 12 человек, в нее вступила Елена, ставшая вскоре женой Александра Бабошина.  Кстати сказать, Елена Васильевна до пенсии работала в местной школе учительницей. Александр Степанович одно время был председателем баженовского сельсовета.

После окончания учительской семинарии в саргатскую школу первой ступени направили работать Евдокию Семеновну Евдокимову, но в 1921 году ее перевели в баженовскую школу второй ступени. Е.С. Евдокимова в последующие десятилетия не раз избиралась депутатом районного и областного советов, имела правительственные награды. Многие баженовцы были ее учениками.

А в начале двадцатых годов это молодые парни и девчата – сельские комсомольцы. Позднее они вспоминали, что в Баженово на излечение приехал Лев Исаевич Корниман, артист городского театра. Он согласился помогать комсомольцам в постановке спектаклей, «привез реквизит, костюмы, распределил обязанности: Елена стала секретарем драмкружка, Евдокия суфлером». В начале спектакли проходили в школе. В 1921 году исполком баженовского волостного совета передал под народный дом (клуб) кирпичный магазин, принадлежавший ранее купцу А.С. Новикову. На его фронтоне висел плакат: красноармеец в буденовке призывает молодежь вступать в комсомол. Торговый зал стал зрелищным, на сцене шли постановки пьес Чехова, Островского. Тогда в продаже не было спичек, керосина, и перед каждым спектаклем назначался дежурный, который из клубней картофеля вырезал жировки-лампады, заправлявшиеся салом, – получался светильник. И люди валом валили в народный дом. Многие родители не отпускали детей, мол, ничему хорошему вы там не научитесь. Бабушки ворчали: «В храм надо идти, а они табунятся, на сцену лезут». Поэтому некоторые хитрили: будто бы собирались в церковь, а сами заворачивали в народный дом. Позднее здесь изредка демонстрировали немые кинофильмы, читать титры просили какого-нибудь грамотея.

Тюкалинская уездная газета «Красная молодежь», орган комсомола, в феврале 1921 года писала в заметке под заголовком «Вместо кутежа – спектакль»: «Баженовской организацией КСМ устроен вечер для красноармейской молодежи. Даже не ходившие в народный дом теперь стали его постоянными посетителями. 7000 рублей, вырученных за спектакли, пошли на пользу раненым красноармейцам. Теперь можно взяться за политическое воспитание».

В той же газете читаем: «В селе Баженово организация КСМ проводит читку газет. Все члены союза проходят школу грамоты. В добрый час!». Здесь же: «Баженовская, Михайловская, Любинская, Крутинская организации КСМ ликвидировали неграмотность комсомольцев. Теперь в них нет ни одного неграмотного. На красную доску их!» (из статьи Н. Медведева «Под знамя комсомола»). В тридцатые годы СССР становится страной сплошной грамотности.

В 1921 году в советской России проводилась политика военного коммунизма, у крестьян забирали все зерно, оставляя минимум на питание и посев. Но и при новой экономической политике (НЭП), пришедшей на смену военного коммунизма, крестьян обкладывали разными налогами, поэтому многие прятали излишки на заимках, закапывали в землю. Комсомольцев обязывали таких выявлять и участвовать в изъятии спрятанных продуктов. Таких крестьян комсомольцы высмеивали в номерах «Живой политсатиры». Тюкалинская газета писала с издевкой, что один местный крестьянин закопал зерно в свинарнике, но свиньи, разрыв яму, перемешали его с грязью. Другой спрятал сало под возом хвороста, но собаки сожрали его. Время было сложное, комсомол являлся помощником коммунистической партии, проводившей в Советской России грандиозные преобразования.

В омском центре документации советского периода (бывший партархив) хранится отчет о личном составе комсомольцев в Тюкалинском уезде на 1-е января 1921 года. В Хохлово – 7 членов РКСМ (все юноши), в Куртайлах – 10 (юношей 5), в Казырлах – 10 (5), в Карманово – 7 (5), в Калачевке – 19 (15), в Баженово – 24 (18)  и 16 кандидатов, в Михайловке – 6 (6).

   В той же папке документов хранятся октябрьские доклады с мест о неурожае и надвигавшемся голоде в Тюкалинском уезде. Время было тяжелое: на окраинах продолжалась Гражданская война, кругом разруха, западно-сибирское антисоветское восстание 1921-22 гг. и голод  вдобавок. Но, несмотря на это, в селах создавались комсомольские ячейки.

В 1925 году образован Саргатский район, вошедший в Омский округ Зап.-Сиб. края с центром в Новосибирске, – от деления на уезды и волости отказались. В это время в райцентре открывается школа крестьянской молодежи (старая деревянная). Комсомол шефствовал над пионерами, которых насчитывалось 78  в трех отрядах района.

Секретарем райкома комсомола был Николай Митрофанов, бывший батрак. Человек активный, жизнерадостный, мог работать сутками, заражая своей энергией всех вокруг. И в то же время он человек добрый, искренний, честный. В его активе состояли Михаил Степанов, Петр Рогозин, Гаврил Кустов, Павел Лизунков. Бывало, они в тесных помещениях райкома ВЛКСМ задерживались допоздна: спорили, обсуждали насущные вопросы. Иногда и спали здесь, подложив под головы подшивки газет. Такие отзывы о Н. Митрофанове корреспондент Медведев слышал полвека назад от Гаврила Константиновича Кустова – битиинского комсомольца двадцатых годов. Он рассказывал, что в свободное время комсомольцы работали пионервожатыми. Ездили с заданиями от райкома проверять, как в общественных и государственных хозяйствах хранится зерно, содержится скот. В Увальной-Битие саргатские комсомольцы помогали оборудовать сельский стадион. Митрофанов был известен в окружном комитете, выступал на омском радио. После того, как Саргатский район был временно упразднен, Митрофанова перевели в Омск. В январе 1939 года он работал первым секретарем городского комитета ВЛКСМ.

Сельские комсомольские организации были разные, в некоторых жизнь едва теплилась, в
других – била ключом. Они засевали так называемые комсомольские десятины, урожай с которых сдавали государству, на вырученные деньги покупали книги, газеты, реквизит для самодеятельных постановок.

Тогда шла оголтелая борьба с религией. В двадцатые годы церкви еще не были закрыты, но распропагандированная молодежь их почти не посещала. И вот представьте себе: идет пасхальная служба, а в это  время комсомольцы вместе с пионерами под барабанный бой, под лозунгом «Долой религию!» маршируют вокруг храма. Так было. В тридцатые годы все церкви закрыли.

Во время коллективизации многих зажиточных крестьян зачислили в кулаки и приговорили к высылке на север в васюганские болота. К этому привлекались местные комсомольцы – так называемые сельисполнители. Вместе с милицией они ходили по дворам, описывая и забирая имущество несчастных, охраняли, чтоб не разбежались, семьи  «кулаков».

Социальная обстановка в селах
обострилась. Были массовые выступления крестьян в Муромцевском районе. Комсомолка Елизавета Разгуляева работала в школе таежной деревни под Тарой. Октябрьским вечером 1929 года она проверяла ученические тетради, когда раздался выстрел. «Ой, меня убили!», – воскликнула Лиза и умерла. Пуля, пробив стекла двойной рамы, прошила ее насквозь и застряла в стене. В Баженово исчез председатель сельсовета Григорий Иванович Голотяк, и только следующим летом его тело обнаружили в камышах лесного озера. Его похоронили в центре села рядом с братской могилой красных партизан. Таких примеров много.

Было всякое, но всегда на острие борьбы находились комсомольцы. В апреле 1936 года их насчитывалось в Саргатском районе 432 человека. К этому времени СССР вышел на второе место в мире по объему производства.

Впереди была война, на которой комсомольцы воевали в первых рядах. Старший лейтенант Василий Товстухо был комсоргом полка, награжден двумя орденами Красной Звезды, медалью  «За отвагу». Будучи уже членом ВКП(б) геройски погиб. Ему в 1945 году присвоено звание Героя Советского Союза посмертно. В 1943 году погиб девятнадцатилетний Герой Советского Союза Николай Худенко. Их именами названы улицы.

Одна из улиц райцентра названа в честь писателя Николая Бутова. На фронт он не попал по инвалидности, но память о нем хранят земляки. Николай Максимович в конце сороковых заведовал орготделом Саргатского райкома ВЛКСМ, позднее его избрали вторым секретарем райкома комсомола.

Во время моей  молодости комсомольцами было большинство юношей и девушек,  мы учились, служили в армии, работали. Это  лучшие годы в нашей жизни.

Михаил Саньков