Цена победы
75 лет назад закончилась Великая Отечественная война. Почти все современники о ней знают из СМИ, по кинофильмам и книгам. Это облегчённый вариант знаний: на телеэкране показывают сражение, а я пью чай с вареньем…
В послевоенные десятилетия фронтовиков в Саргатском районе было больше тысячи, особых льгот они не имели, почти все жили в домах с печным отоплением, вели подсобное хозяйство, поэтому даже инвалидам приходилось колоть дрова, косить сено. В общественной бане, бывало, один снимает протез ноги, другой отстёгивает протез руки в чёрной перчатке, а наш учитель математики Павел Фёдорович Ларионов, сняв чёрную повязку с выбитого глаза, читал стихи Маяковского. До одной трети фронтовиков были ранены, очень многие дважды. В 1988 году сотрудница саргатского райвоенкомата Г.А. Быкова показывала список саргатчан, раненных трижды: Ваховский Василий Августович, Афанасьев Ананий Лаврентьевич, Каталин Николай Антонович, Исаев Андрей Андрианович, Калемин Дмитрий Алексеевич… Все они награждены. Например, Катесов Пётр Филлипович – трижды орденоносец.
Фронтовиков, прошедших ад войны, почти не осталось. В декабре 1998 года Николай Федорович Веденев говорил мне для книги «Саргатское притяжение», что в Саргатском районе тогда проживало 292 участника Великой Отечественной войны, 16 из них – женщины. На 25 марта 2010 года в районе оставалось 49 фронтовиков, из них в райцентре – 17.(см. газету «К новым рубежам» от 09.04.2010 г.). В настоящее время участников той войны двое: Веденев Николай Фёдорович и Галактионов Илья Дмитртевич, оба проживают в Саргатке. Смирнов Геннадий Александрович воевал с бандеровцами уже после войны. Время неумолимо. А бывало, соберутся их несколько за одним столом, выпьют. И тут уж без рассказов не обойтись. Раскраснеются, глаза сузятся: «Командир роты приказал… – Головы не поднять – немец лупит с колокольни… – Меня как обухом в плечо ударило, винтовку поднять не могу, понял, что ранен…». Вспоминая о сражении на Курской дуге, фронтовик говорил: «В дыму, в грохоте танки, как дома, движутся, солнца не видать. Фантасмагория настоящая».
Ушли, уходят в незабвенное прошлое ветераны войны и тыла. Остаются их воспоминания и фотографии. Большинство снимков выполнено после Победы. Наши солдаты и офицеры в подогнанной форме, сшитой в ателье взятых европейских городов. Для комсостава Черчилль прислал английское сукно. На груди ордена и медали, сапоги начищены. Такие портреты обычно несут потомки в День Победы. На войне фотографировались редко. На карточках, посланных родным, – лица суровые, усталые…
В чёрной Книге памяти, изданной в 1995 году, записано, что из Саргатского района «…за годы войны было призвано в армию более 7000 человек, из них вернулись 2917». В красной книге «Солдаты Победы», изданной в 2002 году , к числу погибших саргатчан дополнены ещё 76 человек, не внесённых в Книгу памяти. Всего же в книге «Солдаты Победы», том 5, в главе «Саргатский район», я насчитал 1649 фамилий вернувшихся с войны фронтовиков. Кажущееся несоответствие цифр. Давайте разбираться. Не все из семи тысяч, призванные в Красную Армию, участвовали в боях. Большинство демобилизованных или уволенных в запас воинов не вернулись в родные деревни, а многие возвратившиеся впоследствии сменили адрес. Например, Початков Аркадий Пантелеевич после войны работал в баженовской школе, продавцом в хозмаге, но в конце пятидесятых годов переехал с семьёй в Омск. Я жил у них на квартире, на улице Потанина. И наоборот, многие ветераны войны из других мест жили в нашем районе на момент издания красной книги, в которую их записали.
Ранен, но живой – считай, повезло. А сколько их, молодых, страстно хотевших жить, полегло в мать-сыру землю. Где воевали, где проливали свою горячую кровь саргатчане, где их могилы? Ответ – на всей территории от Волги до Эльбы. Г.М. Шлевко, автор книги «Ради жизни на земле», об омичах – Героях Советского Союза писала, что сформированная в Омске 364-я стрелковая дивизия с 23.03.1942 года вела бои на подступах к Ленинграду. У деревни Великое Село «…фашисты занимали очень выгодный рубеж на высоте, не раз переходившей из рук в руки…». В критическую минуту, когда погиб расчёт, «старший лейтенант Товстухо бросился к пулемёту и в упор стал расстреливать лезущих на высоту гитлеровцев». Под Великим Селом погибли 20 саргатчан. А ещё, только за один день 27 марта 1942 года здесь погибли 17 марьяновцев, и все они, бойцы и командиры, из 1212-го полка 364-й дивизии. Помните слова из песни: «…у деревни Крюково погибает взвод…»? Так это и про них тоже. В Старорусском районе Новгородской области множество братских могил. Нужно, необходимо собрать сведения о боях у Великого Села, узнать о состоянии захоронений наших земляков, все ли фамилии на них указаны. Можно проявить инициативу и привлечь к этому делу людей из Марьяновского, Саргатского и других районов, ведь стрелковый полк – это тысячи бойцов и командиров. Обязательно надо побывать в Великом Селе, отдать дань памяти, поклониться павшим землякам. И сделать это не для отчёта, ведь «это нужно не мёртвым – это нужно живым». Подобную работу можно проделать только при содействии властных структур. Захотят они – и деньги, и люди найдутся.
В Книге памяти указано, как погиб воин: убит, умер от ран, замучен в плену или пропал без вести (п/б), таких примерно 40 процентов.
Подавляющее число пропавших без вести приходится на 1941-1942 годы, когда враг наступал, окружая и перемалывая наши армии, тогда тысячи погибших красноармейцев остались в окопах, лесах и болотах. В лучшем случае их хоронили местные жители. Смирнов И.И., прошедший две войны, писал в газете «АиФ», что много не похороненных солдат осталось, иных просто разорвало на части, «…и навесили на них ярлык «пропавшие без вести». После победы под Москвой, Сталинградской битвы, сражений на Курской дуге, когда поле боя оставалось за нами, его «убирала» похоронная команда, над братской могилой ставили затёсанный столбик с номером, а писарь потом записывал, кто под этим номером упокоился. Сейчас все без вести пропавшие считаются погибшими. А после войны у властей были сомнения, ведь некоторые п/б оказывались живы, воевали в партизанских отрядах, находились в плену. Поэтому считать пропавших без вести погибшими не спешили, ведь затрагивались семейные отношения, например, расторжение брака, раздел имущества и т.д. Были случаи, когда числившихся п/б уличали в сотрудничестве с врагом. Помню, лектор обкома КПСС рассказывал, как ветеран, прошедший ад плена, увидел на омской улице знакомое лицо. Неужели это та самая переводчица, прозванная в концлагере немецкой овчаркой. Проводив её незаметно до проходной, он спросил у вахтёра фамилию женщины и сообщил о своём подозрении в органы госбезопасности. Как оказалось – не зря.
Несмотря на большие потери, Москва, Ленинград выстояли, враг был разбит. Большой вклад в Победу внесли сибиряки. Маршал Малиновский Родион Яковлевич, министр обороны в годы моей службы в армии (нач. 60-х), сказал, что мало на свете таких стойких воинов, как Сибиряки, поэтому рука сама выводит это слово с большой буквы. Кстати сказать, Р.Я. Малиновский – участник 1-й Мировой войны. В Гражданскую, под Омском, вступив в Красную Армию, воевал с колчаковцами.
Михаил САНЬКОВ, краевед