Покос без конца и края…
У озера Песчаного, добираясь на сенокос к баженовским крестьянам Алексею Федорову и Владиславу Селезневу, я встретил рыбаков. Они выплыли в вытоптанную в камышах прогалину, в их садках бились серебристые караси. Это были горожане. Собрались здесь заночевать: вечернюю зорьку проводить, утреннюю встретить, ухою насладиться. А еще – тишиной и покоем, чистым озерным воздухом вперемежку с настоем степного разнотравья. Подумалось, поди, баженовским мужикам не посидеть с удочкой в руках, не расслабиться вот так… Им сейчас головы не оторвать от насущных крестьянских дел, огорода, покоса, заготовки дров. Замечают ли они, как тревожно кричит, скликая подросший выводок, перепелка, как выбрасывает прямо на глазах кучки земли из очередной норы крот, как замерла в болотной жиже вопросительным знаком цапля, как преобразилась степь из-за зацветшего ярко-лиловым кермека? Мне эти картины из жизни природы бросились в глаза, пока я плутал в поисках косарей…
Несколько лет назад Владислав и Алексей решили соединить свои усилия на покосе: так разумнее, быстрее сено готовить. Чисто внешне они не похожи, но в них много общего, непоказного. Оба уперты по-хорошему, спокойны и сдержанны, не мечутся в поисках мест, где лучше, идут по своей крестьянской дорожке, никому не завидуя, горят в работе. Мне кажется, они счастливы здесь, на своей родине.
Владислав с супругой Мариною более двадцати лет занимаются молочным производством, сегодня они поставляют свое молоко в четыре саргатских магазина и торгуют им на рынке. На молочной продукции крепко встали на ноги, вырастили сыновей. Свои первые трудовые навыки, умение обращаться с техникой Михаил и Александр получили в отцовском хозяйстве.
Алексей гораздо моложе, большую часть жизни прожил в городе, однако в 2011 году вернулся в Баженово, где его предки пахали землю, сеяли хлеб, выращивали лен, а неподалеку от Песчаного стоял родовой дом его прадеда Владимира Афанасьевича – крепкого крестьянина. Что может быть благословенней отчей земли?! Некоторое время Алексей искал свою крестьянскую производственную нишу. Сеял зерновые, занимался картофелем, развел 50 голов свиней. Сейчас выращивает хлеб, в обработке у него 600 гектаров земли. И помогает готовить сено родне.
…Самому бы мне ни за что не найти этот травяной луг, затерянный в лабиринтах Баженовской лесной дачи-2 (такое название у лесного массива на географических картах). Свернул не туда, машина застряла в прибрежном иле, пришлось бросить ее и идти пешком. Владислав, не отцепляя пресс-подборщика от трактора, двинулся на выручку. Как он в рокоте двигателя расслышал мои телефонные sos, я понял чуть позже. Подставка под мобильный у него закреплена на стекле перед глазами: он не слышит, а видит загорающийся экран телефона.
Спрессованных кругляшей сена, пока едем через поля, попадается маловато. Наверное, вывезли уже.
– Вы сено уже на продажу готовите?
– Оно бы хорошо – на продажу… Себе еще не накосили. Выехали еще 15 июня. Съездили на разведку, поглядели из легковой машины, порадовались: костер стоит высокий… Вышли косить – с высоты трактора другая обстановка вырисовывается… Только клочками трава высока, но почти везде – реденькая, при таком травостое много не возьмешь сена. К середине июля – зелень в рост пошла, но тут дожди зачастили – не разбежишься с покосом. Чтобы не сгноить корма, подкашиваем понемногу. Оприходуем и дальше двигаемся. Вот и дотянули до августа…
Хоть и высоки нынешние снега были, а без майских и июньских дождей мало что наросло.
Пока мы добираемся до места, Алексей на стареньком «Владимировце» уже сгреб скошенное в валки. Владислав выпрыгнул из кабины трактора с измерительной рулеткой. Если бы здесь была стройплощадка, это было бы понятно, а здесь-то рулетка зачем?
– А это Влад вычисляет вес сена, – посмеивается его напарник.
– Вообще-то сено необходимо взвешивать, – поясняет Владислав. – Но поскольку сенных весов у нас нет, вычисляем вес, зная плотность сена и объем скатанного сенного цилиндра.
Трактор Владислава я помню еще сверкающим заводской краской. Лет девять назад он приезжал из Баженово на весеннюю пахоту огородов в Саргатку на новеньком тракторе Владимирского завода. Пообтрепался старичок – круглый год в ходу. Дров привезти, корма раздать, снег отгрести, навоз отодвинуть, огород вспахать, зерно погрузить и еще массу всяких дел переделать, включая покос. Это главное орудие производства сцеплено с пресс-подборщиком фирмы «Клаас» – мейд ин Франция. Много я всякой техники перевидал, работая корреспондентом, в том числе и этой фирмы, но все больше на выставках, у наших крестьян агрегаты на заготовке сена попроще будут. «Claas» – это шибко круто.
– Ты на год производства посмотри, – это Владислав мне.
На серебристой табличке – 1981 год. 36 лет! Подборщики столько не живут.
– А теперь сюда посмотри, – Владислав открывает боковую дверку механизма. Видишь небольшую масляную емкость? Масло капельками поступает к приводам, над шестеренками кисточки, которые постоянно их смазывают. Теперь зацени железо. (Под сбитой салатной краской блестит оцинковка.). Потому так долго и ходит подборщик. Бэушные изделия на рынок поставляет Белоруссия, чуть подшаманят – и в Россию. А на новый «Клаас» и заглядываться не стоит – очень дорогое удовольствие.
Сено в нем прессуется так плотно, что даже ладонь трудно засунуть в тюк. Один рулон может весить 500 кг. Для Владислава нужно 120 таких «скаток», его кормилицы поедают примерно один рулон в день. А сейчас заготовлена только половина от того, что требуется для сытной зимовки.
Последние четыре валка оставались лежать в поле, когда брызнул дождь. Дождишко был так себе, баловство одно – пыль прибил, однако ж валки сена подмочил. А как скатывать такое увлаженное – оно попреет, сгорит? А баженовцам так хотелось управиться сегодня, чтобы потом не гнать сюда трактора. Мне было неловко: ведь полчаса, потраченных на доставку моей персоны, как раз хватило бы, чтобы подобрать подсушенную траву. Как на грех, тучи, как заколдованные, зависли над этим местом – того и гляди снова прольются. И не ветерка – полнейший штиль. Ну как сену подсохнуть?!
Алексей сел во «Владимировец» и оправился домой, прихватив заодно и меня – надо ж было вытащить застрявшую машину. Ехали медленно, чтобы не повредить инвентарь: за трактором прицепные ворошилки-грабли. Было очень тряско: поле – не дорога, кочковатое.
– Вот так целый день: дын-дын-дын, дын-дын, – усмехнулся Алексей.
Справа от нас стояла Лешина пшеница, чистая, без единого островка сорняков «Чернява», правда ростом не удалась: засуха сделала свое черное дело.
Машину вытащили махом, и я вернулся к Владиславу.
Чуть распогодилось, поднялся ветер, и он посчитал возможным убрать валки. Постояли еще немного, пообщались.
– Конечно, мы могли бы переехать в город и жить без такого напряга, – говорил селянин, – но там человек, перешагнув порог своего подъезда (и даже квартиры), не чувствует себя в безопасности. Поток машин, поток незнакомых людей… Тревожно там, и надо все время быть начеку.
– Ты, наверное, об этом в книге прочитал?
– Нет, это я тебе про собственные ощущения толкую… Здесь же остановил трактор – можно и не закрывать кабину – лег на траву, отошел в соседний лесок – никто не потревожит тебя. В селе каждый тебя знает, и ты всех знаешь. Привольно и надежно под крылом своей малой родины. Хлеб крестьянский тяжел, но у него свои плюсы…
Олег ШИПИЦЫН, фото автора