Почва – на исследование
Группа ученых и студентов из Омского государственного аграрного университета продолжает исследование залежных земель в Саргатском районе.
– Теперь давай шпатель, будем препарировать разрез, – просит Марат Шаяхметов своего ассистента Максима Балукова. Тот подает ему небольшой нож, и Марат делает несколько микроуглублений…
Это не описание хирургической операции – это исследование почвы. Разрез – многоступенчатое углубление в ней, обычно 1,5-2 м, позволяющее видеть все почвенные горизонты: дернину, гумусовый слой, оценивать наличие карбонатов, залегание грунтовых вод, какие-то минеральные новообразования, классифицировать тип и подтип почвы.
Из очередной полевой экспедиции по Саргатскому району группа студентов и преподавателей Омского агроуниверситета привезла взятые с почвенных разрезов и прикопок образцы грунта. На основании агрохимического анализа в лаборатории университета будут сделаны выводы о плодородии, о содержании элементов минерального питания залежных земель, на которых в 80-х годах недавно ушедшего XX столетия возделывались сельхозкультуры, выращивался хлеб. Перед Минсельхозом Омской области, а значит и перед районами, стоит задача возвращения в ближайшие годы в севооборот таких вот невозделываемых земель. Таковых в области более 360 тысяч гектаров. В Саргатском районе не засевается почти 30 тысяч гектаров пашни. Омские ученые настояли на том, чтобы не торопиться с освоением залежей – слишком разорительны будут экономические последствия такого подхода. Не должно быть повсеместной кампании: необходимо провести исследование, изучение почв, а потом уже думать о подъеме конкретных сельхозугодий.
Исследовать залежи в Омской области начали с Саргатского района.
Сегодня – пятая командировка рабочей группы, знакомство с землями Баженовского сельского поселения. До этого молодые почвоведы погружались в грунты Новотроицкого и Щербакинского сельских поселений.
Рядом со мной в машине руководитель экспедиции Марат Шаяхметов, молодой преподаватель кафедры агрохимии и почвоведения, кандидат биологических наук. То, что он рассказывает по дороге от Саргатки до Новопокровки, кажется фантастикой. Специальные программы и методики позволяют по космическим снимкам определить по степени отражения, поглощения солнечной радиации, толщину плодородного слоя, оценить его минеральный состав, сказать, на какой площади и какие возделываются культуры, понять в какой степени зрелости находятся посевы, засечь начинающиеся заболевания на культурных растениях и еще многое другое. Впрочем, дистанционный мониторинг почв не отменяет классику исследования – непосредственно полевые работы и лабораторный анализ почвенных проб. Классические исследования и современные информационные технологии, дополняя друг друга, позволяют вести анализ почв очень интенсивно.
– Чтобы исследовать залежи Саргатского района по старинке, нам понадобилось бы полтора года буквально не выходить с полей, сделать сотни разрезов и прикопок. Никто сегодня не выделит на такой объем работ столько средств и сил. Мы же по космическим снимкам выбираем схожие по спектральным характеристикам земельные массивы, берем несколько характерных точек, выполняем на них почвенные разрезы: они-то и дают нам более-менее полную картину о том, что представляют собой изучаемые сельхозугодья, – поясняет суть сегодняшнего подхода Марат.
Сегодняшняя наша точка – севернее Новопокровки, в 3-4 километрах от озера Курема. Здесь когда-то был большой пахотный надел. Теперь одна его часть – сенокос, другая вообще не используется. Разрезы будут выполнять трое студентов 3 курса факультета агрохимии, почвоведения, экологии, природообустройства и водопользования ОмГАУ. Руководитель расставляет ребят. Жанату Бисимбаеву достается самая низинка. Артему Кемерову – средняя часть, а Савелию Мещерякову предстоит углубляться вверху, там, где покоятся скрученные рулоны сена. Главный инструмент исследователей почвы за прошедшие столетия не изменился – это штыковая лопата. Ею работают не по принципу «бери больше, кидай дальше», а аккуратно подрезают дернину и убирают землетравяные блоки отдельно, во второю сторонку идет гумус, в третью – откладывают остальные почвенные слои. Выбить траншею в залежи, целине – тяжелый физический труд, и только у Савелия комплекция что надо для такой работы. Хотя Артем и Жанат очень настырные и жилистые ребята. Исследование почв не для слабаков. Каждому достается и по полторашке воды – жажда у землекопов будет неимоверная… И по маленькому флакончику соляной кислоты для определения в почве карбонатов, солей кальция.
Максим Балуков делает прикопку еще выше, поодаль с березовым колком, по глубине это гораздо меньше, чем разрез (до 75 сантиметров). И с нее-то как раз и начинается собственно исследовательская работа. Марат измеряет портняжной меркой высоту каждого почвенного горизонта, пристально вглядывается в его состав, мнет в руках, нюхает – разве что на вкус не пробует. И выдает визуальную характеристику слоев, которую Максим записывает в полевой журнал. Начинается запись с точных пространственных координат этой точки – это определяет цифровой навигатор. С каждого слоя отбирают пробы, грамм по 200-300, кладут в полиэтиленовые пакеты и снабжают пояснительными бирками. Это для лаборатории. Отбирают и растения с этого места: они являются индикаторами тех или иных химических элементов и соединений в почве. Но уже сейчас по толщине гумусного слоя – он приближается к 30 сантиметрам – можно сказать, что здесь не покос должен быть, а возделываться зерновые, зерно-бобовые и т.д. Кстати, многие плодородные залежные земли в Новотроицком сельском поселении используются как сенокосы. А в Щербакинском поселении на многих массивах, числящихся пашнями, уровень грунтовых вод столь высок, что нет смысла сеять: нужно вообще переводить эти земли в другую категорию.
…Первым пробил свой разрез Жанат. В самом низменном участке шибко не заглубишься: уже в метре начинант сочиться вода. Молодой исследователь выглядит несколько взбудораженным: он обнаружил залегание второго гумусного слоя. Это довольно редкое явление. И, тем не менее, плодородные слои очень тонкие, и хлеб здесь не родит. Как раз тут покосу и быть.
Дело к вечеру. Каждый разрез препарирован, исследован, отобраны пробы и растения, заполнен полевой журнал, все, что было вынуто из почвы, сложено назад, старательно уложены «кирпичики» дерна. Через некоторое время и не узнаешь, что здесь были раскопки.
– Вот такая у нас скучная работа, – будто извиняясь передо мной, говорит Максим Балуков. Но мне слышатся в его словах нотки гордости за этот труд, который требует и глубоких теоретических познаний, и физической выносливости, терпения и любви к выбранному делу. В любом познании есть какие-то рутинные составляющие, но они проверены временем, и без них невозможно получить новых данных. Горды своим участием в нужном государственном деле и студенты. И теперь почвоведение для них – не просто мудреные термины в спецлитературе.
Еще несколько таких поездок по району – и белых пятен, неисследованных залежей в Саргатском районе не останется. После окончания лабораторного анализа можно будет иметь полное представление, на что годятся эти залежи, на каких землях можно сеять и что необходимо сделать, чтобы увеличить их плодородие, а к каким сельхозугодьям лучше с плугом не подступаться.
Олег ШИПИЦЫН, фото автора