Отстрадали

Уборочная страда завершилась, хоть и не все выращенное удалось убрать. После дождя со снегом, обрушившегося на саргатскую землю в ночь с 20 на 21 октября  и в последующие дни, взять оставшийся в полях хлеб невозможно. Как вариант – можно будет подобрать будущей весной.  Однако хозяйства упирались  до последнего погожего часа, пытаясь вырвать  его у непогоды.

Кроме необычных погодных условий, дождливых августа и сентября,  уборочную осложнила структура посевов: десяток саргатских хозяйств взялись за возделывание гороха на зерно. Соглашение Минсельхоза России с Китаем о поставке Поднебесной гороха  сулило за него хорошую цену: 18-20 тысяч рублей за тонну. Другое дело, что опыта выращивания этой культуры на зерно в Саргатском районе  имели лишь несколько хозяйств: КФХ «Великорусское» (глава Владимир Луговик), СП «Юбилейное», АПХ «Алтаур» (директор  Игорь Горскин), ИП Владимир Романенко, КФХ Евгения Шабанова. Уборка гороха – мытарство. Новым гороховодам предстояло набить при этом собственные шишки на лбу.

Последнего валка не будет…

В СПК «Шанс» было 200 гектаров гороха. В конце августа председатель «Шанса» Сергей Дмитриев возил меня на гороховое поле неподалеку от Лисицино. С гордостью  показывал выращенное, густо увешанное стручками.

– Через недели  две-три будем убирать, – руководитель был доволен потенциальным урожаем.

Но выдурила, налилась сочной массой кормовая однолетка – и заготовка сенажа поглотила весь уборочный комплекс «Шанса». Потом переключились на серые культуры, пшеницу.

А горох оставили напоследок.  К нему было страшно подступиться.

– С горохом – эпопея. Видимо, последнего валка  у нас не будет. Наши комбайны не способны его взять,  – с грустью констатировал Анатолий Темерев, агроном  хозяйства.

И вот я снова на том же поле, на запоздалой жатве. Почему не получилось убрать в запланированные сроки?

–  И тебе тоже объяснение  требуются, что произошло, –  гудел Сергей Михайлович. –  Нижние стручки уже дозревали, в средней части стебля –  зеленые, а в верхушке только начали завязываться горошины. Как такое можно молотить, влага зерна будет зашкаливать, потери будут огромными…

Не мне напоминать председателю о десикации посевов для ускорения созревания, об обработке препаратами со склеивающими свойствами – чтобы стручки не раскрывались. Но для этого как раз нужен опыт и определенные материальные затраты…

А потом дожди и ветра положили горох на землю.  В «Шансе» попробовали одеть стеблеподъемники  – жатки зарывались в землю. Не получилось из этой затеи ничего путного.

– Мы  вообще-то собирались эти поля запахать, – признался Михалыч.

Когда попытка – пытка

Но перед этим пригласили  фермера Олега Шабанова вместе с братом  Евгением  –   они возделывают эту зернобобовую культуру уже четыре года под Андреевкой.  Со своими сельхозугодиями братья справились.

– Однозначно нужно пытаться убрать. Хотя бы затраты свои отобьете, – таков был его вердикт. И Евгений с Олегом отрядили на шансовские поля  два своих «Вектора» под управлением Дмитрия Марковского и Романа Чупыры.  Вот они-то как раз и  пылили в  лучах заходящего солнца. А шансовские комбайны Александра Сака и Петра Мирошниченко стояли поперек загонки. У них очередные поломки.

…. Я поднимаю  с земли несколько стеблей гороха, вытягиваю их вверх – два с лишним метра длиной. Как такие гулливеры могли выстоять под напором многочисленных  дождей и ветра?!  Даже если это сорт Вельвет, который  не ложится. Никак.  И на некоторых участках  поля, поближе к лесу, уже топорщится, тянется к солнцу изумрудная  гороховая поросль.

Как можно убирать лежащую плотно на почве сеть?! Сеть – это без преувеличений.  А  осот – над нею.  Тут ведь сантиметр-два   выше – потеряешь половину урожая. Сантиметр ниже  – и ты гребешь жаткою землю. Какой концентрации, внимания и терпения требует такая уборка! Зачерпывание земли неизбежно, и как следствие – поломка каких-либо комбайновых механизмов. К примеру, на «Векторе» Петра Мирошниченко из-за попадания земли между подвижным ножом жатки и неподвижными сегментами зубьев  в нескольких местах выломало эти сегменты.

Шумахерам здесь не место

Комбайны ходили очень осторожно, с черепашьей скоростью,  пешком можно было обогнать любой. Медленно-медленно наполнялись их бункеры.

–  Дима, ну не гони  ты так, – просил  Олег Шабанов своего комбайнера. –  Вот – шумахер (наверное, все помнят знаменитого немецкого гонщика Формулы-1 – О.Ш.). А у того скорость такая же черепашья, может, на одну десятую выше, чем у Романа.

Одновременно с уборкой на поле работали трактора. Одни закатывали гороховую солому в рулоны, другие грузили в телегу и вывозили под Лисицино к месту складирования.

– Это вы на продажу? – спросил я председателя.

– Какое там на продажу, – негодующе воскликнул он. – Сена ведь нет: все луговые травы сгорели под нещадным  майско-июньским солнцем. Так что будем смешивать  сенаж с соломой, и таким образом выходить из ситуации. Михалыч не упомянул про рапсовую подкормку. Цветущий рапс стоит впритык к гороховому полю, и ранехонько  каждый день кормоуборочный комбайн косит его.

А за лесом, на соседнем поле гудели комбайны ООО «Старгород – Агро». Им тоже не хватило солнечного октября для завершения жатвы.

Шел восьмой час вечера. Ощутимо похолодало, стих сумасшедший ветер, над полем поднялся  багровый серпик луны. Вдалеке, полоской разноцветных огней светилась Саргатка. Люди уже поужинали, занимались домашними делами, помогали детям делать уроки. А здесь еще продолжали биться за хлеб.

Вышли из строя комбайны Шабановых: у Романа разбило подшипник шнека на жатке, у Дмитрия – порвало цепь и слетела шестеренка. Теперь главным уборочным дуэтом были шансовские комбайны.

Лежащая на земле «сеть» уже натянула в себя влаги, рявкали барабаны, обмолачивая гороховые вороха, наматывались на шнек стебли.  Пора было закругляться. Завтра –  генеральное сражение.

Последний бой – он трудный самый

Оставался последний погожий день. По метеопрогнозу в восемь часов вечера должен был начаться дождь. Косматые серые тучи с утра  ходили так низко, что, казалось, цеплялись за верхушки деревьев.

– Чую, снегом пахнет, – сказал Евгений Шабанов. – Не сыпанул бы раньше.

Он помогал  Роману  менять подшипник на валу шнека. Пришлось изрядно повозиться: точно такую же неполадку устраняли шесть лет назад –  все прикипело с тех пор. С помошью кувалды, съемника и нелитературных выражений  все встало на свои места.

Потом продували все, что можно продуть, очистить на комбайне  мощной компрессорной установкой: с ее помощью можно уголь в каменном разрезе добывать.  Налипшая пыль отлетала лохмотьями: двигатели смогут нормально, без перегрева работать.

Перед тем как механизаторам  уйти  в поле, Людмила Артемьева  позвала их в столовую. Наваристый суп, плов, горошница щекотали ноздри аппетитными запахами. «Сегодня – День повара», – светилась она от радости. Такой ранний обед был очень кстати. Многие не успели дома поесть – ну не лезет еда спозаранок. Людмила не только заправляла народ калорийной пищей, но и разрывалась между кухней и заправочной станцией: заправка техники тоже на ней.

– Похоже, у нас все-таки будет последний валок. Осталось убрать пятьдесят гектаров, – поменял свой прогноз Анатолий Темерев, агроном.

Один комбайн способен за день убрать гектаров 12-13 прижатого к земле хлеба. Значит, четырем комбайнам – если все будут ходить – по силам справиться с этой задачей.

А небесный свод наливался свинцом,  и, казалось, вот-вот брызнет дождь. Но небо, словно чувствуя важность момента, сдерживалось, давая возможность приблизиться к последнему валку…

Олег Шипицын, фото автора