Когда старость – не в радость
Такие чувства испытывают пожилые люди, волею судьбы забытые, покинутые своими родными и близкими, вынужденные коротать свой век в пансионатах и домах для престарелых. Недавно мы побывали в одном таком приюте для бабушек и дедушек – в отделении сестринского ухода Хохловской участковой больницы, где сейчас на попечении медперсонала живут пять бабушек. Таких приютов для обездоленных при лечебных учреждениях в Омской области немного, но не будь их – трудно было бы представить, как сложилась судьба их постояльцев…
…Баба Клава не сводит глаз с залитого солнцем окна своей больничной палаты. Уже 11 лет эта просторная, на три человека, комната, откуда она очень редко выходит на ходунках – и крыша над головой, и дом родной, и, наверное, последнее пристанище. Первое, что бросается в глаза – образа за простенькой занавеской на подоконнике, выстланном газеткой, и осенний пейзаж за окном: березы, припорошенные золотом листьев, перекличка дроздов на ветках раздетой дождями и ветрами яблони-дички, убегающая вдаль мокрая тропинка… Вот туда, в этот живой и непостоянный мир смотрит она. А здесь уже давно ничего не меняется, не происходит. Каждый день в неделе, что близнецы-братья.
– Лошадь вчера тут ходила… Я шибко плакала, – рассказывает баба Клава, Клавдия Сергеевна Копьева – самая пожилая и разговорчивая подопечная отделения сестринского ухода Хохловской больницы. – Когда мы в Карманово с мужем жили, лошадь с жеребенком держали. Назвала его Алешей, очень любил сладкие подушечки с повидлом. Бывало, выйду за околицу, покричу: «Алеша!». Он ко мне бежит со всех ног…
В свои 95 лет баба Клава не растеряла ясность ума. Хотя было и такое, от чего лишиться рассудка можно было в одночасье. Отца после революции сослали за болота, в Кулай – отказался быть с теми, кто ратовал за советскую власть, принуждал вступать в колхозы. «Не полезу в чертову книгу!», – говорил он. В войну освоила не женскую профессию комбайнера и «на почете была». Вспоминает позднюю страду, уже по снегу, на пшеничном поле под Интенисом. Ног не чувствовала, пока штурвалила на «Сталинце». Кабины как таковой в комбайне не было, ветра гуляли здесь, как в поле. Чтобы не околеть, одевала валенки и куталась в овчинный тулуп.
– Оля, открой шифоньер и возьми медали, в коробочке, – обращается баба Клава к Ольге Владимировне Кабаненко, заведующей Хохловской участковой больницей и достает из прикроватной тумбочки баночку, в которой спрятан ключ от нажитого богатства. – Вот их сколько, наград разных… Это чтоб вы не думали, что я про себя неправду говорю.
Очень редко к бабе Клаве наведываются племянники из Казахстана – своих детей бог не дал. Звонит, когда накопит пенсию. Сожалеет, что продала свою квартиру в Хохлово и уехала к ним коротать свой век. С родными жизнь не сложилась, и старушку оформили в отделение сестринского ухода. Здесь о ней заботятся чужие люди.
Нина Николаевна Першина из соседней палаты тоже не выходит в холл, где телевизор. Но если очень надо – есть инвалидная коляска. 1 октября, в День пожилых людей, не усидела. С концертом приехали гости из Саргатки – ансамбль «Казачья вольница», накупили сладостей к чаю и фруктов. Нина Николаевна душу отвела. Петь в свое время любила, под балалайку – частушки, под гармонь – протяжные… А еще с удовольствием читает районку, когда не немеют руки – вяжет носочки и варежки.
– А кто это на фотографии? – показываю на портретик в рамочке на тумбочке.
– Дочка с внучкой. А старшая в Америке живет, уже третий раз замужем… Давненько не виделись. Правнучек там родился, назвали не нашим именем…
Еще минута – и Нина Николаевна разговаривает со мной, как со старым знакомым, показывает фотографии своей семьи. Было это много лет назад и как будто не с ней. Вот она с маленькой внучкой и дочерью в своем доме в Щербаках, на своем дне рождения за щедро накрытым столом в окружении родных и соседей, или свадьба старшей внучки за океаном в ресторане… Вроде все хорошо было…
– Мне здесь неплохо, не жалуюсь, кормят. Если что, подлечат. А что я буду у детей делать. За мной уход нужен… Под ногами путаться, у них своих проблем хватает…
По-своему, наверное, правильно рассудила бабушка: за больным человеком, как она, глаз да глаз нужен, одного без присмотра не оставишь, лечить надо. Но если по-человечески взглянуть на эту ситуацию или представить себя на месте этих бабушек – по сердцу пробегает холодок. Ведь даже самое чудодейственное снадобье не поставит на ноги, не развеселит и не обрадует. Только присутствие дорогого человека – его внимание, его забота, его доброе слово. Поэтому рады эти бабушки и дедушки любому гостю, даже нежданному.
Постояльцы сестринского отделения Хохловской больницы не все больные люди. Поступил по зиме семидесятилетний крепенький старичок. Сам ходил в магазин (за пребывание в отделении с пациентов высчитывают 75 процентов их пенсии) и познакомился с одной старушкой. Теперь не одинок. Можно сказать, что ему здорово повезло. Но ведь чаще здесь находятся пожилые люди, которые постоянно нуждаются в медицинской помощи: у кого-то сахарный диабет, за кем-то постоянно надо присматривать, кто-то после инсульта парализован, как Полина Федоровна Холкина, которую восемь лет назад привезли из Карманово, где за ней ухаживал соцработник. А ведь была у бабушки квартира в городе, есть брат. Она плачет, лишь только начинаешь расспрашивать ее о чем-то. Вместо слов, на прощанье, она крепко сжимает мне руку… Удивительно, сколько этим людям удалось вытерпеть, но не сломаться, не растерять душевной щедрости и теплоты. Может потому, что отдавать ее больше некому…
Наталья ЛОПАРЕВА, фото автора
Подпись к фото: Неунывающая Н.Н. Першина