Анатолий ПОПОВ: «Было время: я шел 38 узлов…»

В нашем далеком от морей и океанов сухопутном районе немало тех, кто отмечает этот праздник, кто в молодые годы бороздил просторы морей, кто помнит запах морской воды,  мелькание чаек в кильватерном следе, бьющую в борт крутую волну. Сегодня Анатолий Геннадьевич Попов отвечает за исправность автотракторного парка Саргатского РЭС, но руки его помнят всю «кухню» радиометрической работы на корабле, и он готов на ощупь пройти с палубы к своему боевому посту.

Анатолий Попов, старшина второй статьи срочной службы Тихоокеанского флота, более 32-х лет назад сошел на земную твердь с большого противолодочного корабля «Василий Чапаев», заново открыл для себя малую родину – лучше ее нет на свете. И остался на своем нижнеиртышском берегу навсегда. Где родился, там и сгодился. После окончания СибАДИ работал в родном госплемзаводе «Нижнеиртышский», последние девять лет трудится механиком в Саргатском РЭС. И все это время занимается спортом, играет за свое село в волейбол и хоккей. А теперь уже и за районную команду ветеранов спорта. Но и навсегда остался моряком. Признается, что часто снится, как идет он на «Чапаеве»… по Иртышу.

 – «Василий Чапаев» – серьезная машина, длиною в 159 метра. Вообрази полтора футбольных поля – получишь представление о нашем корабле, – усмехается Анатолий. – 340 человек экипажа, 40 офицеров и мичманов, остальные матросы…

Корабельные характеристики и параметры навсегда впечатаны в его память.  Как и те походы, в  которые ходил, как и имена товарищей по морскому братству.

Но началась его служба с острова Русский под Владивостоком. Должен был Толя, крепкий парень, отличный спортсмен, попасть в морскую пехоту,  но волею судьбы угодил в учебку  на тот остров, что в начале восьмидесятых был символом махровой дедовщины.

Но другой коленкор – сама служба. После учебки его определили на БПК «Василий Чапаев». Здесь открылся для новоиспеченного матроса большой новый мир. Анатолий попал на корабль, когда тот стоял в доке «Дальзавода» во Владивостоке на ремонте.

– Корабль – махина. Огромная, водоизмещением 5600 тонн. А док – еще круче! В доке корабль поднимают из воды, устанавливают на прочную платформу и спокойно выполняют любые ремонтные работы, в том числе и очистку днища от коррозии, налипших ракушек.  А мы, пока его чинят, живем корабельной жизнью: овладеваем специальностями, привыкаем к его отсекам, трапам, комингсам стальных перегородок, о которых разбита не одна берцовая кость. Я стал радиометристом. Моя задача – засечь координаты низколетящих надводных целей  и передать артиллеристам зенитных установок. Наши радиолокаторы самые скромные: обнаруживали цель на расстоянии 40-45 км, а самые чувствительные распознают цели на удалении в 500 км. Это мишени для ракет… Очень хорошо помню свой первый выход на корабле и посвящение в моряки: 600 граммов забортной солянущей воды полагалось выпить из стеклянного плафона. Выпил. Мутило, конечно, но не я первый, не я последний… Потом ходили в Северную Корею – Народно-Демократическую республику. Там затонула дизельная подводная лодка: Советский Союз подарил ее корейцам, она столкнулась с надводным судном, и мы участвовали в операции по ее подъему. Но глубина не позволила, и мы, простояв два месяца на рейде, отошли к порту приписки. Застали в походе девятибалльный шторм. Даже для такого большого корабля  это серьезное испытание. В такие моменты хочется стоять на земле, а не идти над бездонной пучиной. А как позабудешь  Камрань – морскую базу ВМФ на юго-востоке Вьетнама, освобожденную вьетнамцами с советской помощью от оккупации США? Когда проходили мимо  корейского Ичхона,  торжественно опустили на воду венки – отдали дань памяти морякам легендарного «Варяга», принявшего в 1904 году неравный бой с японской эскадрой. Восемь месяцев «Василий Чапаев» провел в  территориальных водах Вьетнама…

Максимальная скорость «Василия Чапаева» – 38 узлов. Как в песне Розенбаума  поется: «Было время, я шел 38 узлов, и все сверкало – от мачты до киля». Но с такой скоростью  обычно никогда не ходят… Однажды мы получили приказ идти к судну, члену экипажа которого требовалась хирургическая помощь (у нас была операционная). Мы были ближе всего, на расстоянии двух суток хода. И на самом полном шли к нему. Все дрожало на корабле мелкой дрожью, и эта дрожь передавалась нам…

…Три года без побывки и отпуска – тоска по родной земле, по родным заела. Много чего было за эти 1096 дней, но больше все-таки хорошего, о чем и сегодня можно вспоминать с приятной ностальгией. И отметить в очередной раз день Военно-морского флота.

Олег ШИПИЦЫН, фото автора